Мифы об образовании в России

В этой статье разбираются мифы о системе образования в современной России, в том числе в сравнении с образованием в СССР.

Сфера образования в современной России характеризуется целым рядом проблем и часто критикуется различными публицистами, а также самими работниками системы образования и прочими гражданами. Системный кризис 1990-х гг., уходящий корнями в поздний СССР, серьёзно затронул в том числе и сферу образования (низкие зарплаты учителей, снижение мотивированности учащихся, массовая эмиграция лучших преподавателей и выпускников за границу и так далее).

Однако в 2000-е и 2010-е гг. общая ситуация в России заметно улучшилась, что отразилось и на образовании, и далеко не всегда критика современного российского образования оправдана и обоснована. Очень часто вместо конструктивной критики приходится сталкиваться с различными мифами, проистекающими из крайне ограниченного понимания современной ситуации как в образовании, так и в обществе в целом. В частности, многие не знают, что проблемы в сфере образования, подобные российским, имеются в большинстве развитых стран, а проблема мирового кризиса в области образования была впервые сформулирована ещё в в конце 1960-х гг.[1]

Значительная часть критики связана с ностальгией по СССР и советскому образованию, которое, согласно распространённому мнению, считалось лучшим в мире. В реальности, однако, у советской системы образования были не только серьёзные плюсы, но и значительные минусы, которые совершенно незачем воспроизводить. Кроме того, действовала эта система в весьма специфических социально-экономических условиях, которые при всём желании невозможно воспроизвести. И дело здесь не только в смене социализма на капитализм, но и в совершенно другой демографической ситуации, в росте уровня технологий и уровня знаний, в изменившихся запросах со стороны общества.

Мифы о российском образовании

Миф: Образование в России деградирует

TIMSS-2011: Результаты по математике для учащихся 8-х классов

TIMSS-2011: Результаты по естествознанию для учащихся 8-х классов

По мнению критиков, система образования в России непрерывно деградирует со времён перестройки и развала СССР.

В действительности, чтобы не делать голословных заявлений, следует обратиться к объективным данным о состоянии и динамике качества образования в России.

Школьное образование

Данные международных исследований качества школьного образования — TIMSS (математика и естественные науки) и PIRLS (чтение и понимание текста) — показывают, что Россия находится в числе лучших стран мира по качеству работы своих школ.

• Российские школьники занимают 7 и 6 места по математике (в 4 и 8 классах) и 4 и 7 места по естественным наукам (в 4 и 8 классах) по данным за 2015 год (исследование проводится в 4 и 8 классах, а начиная с 2015 г. в некоторых странах также в 11 классах). В 11 классе Россия заняла первое место по математике в случае учащихся школ с углублённым курсом и третье место в случае обычных школ (вперёд вышли Ливан и США). По физике в 11 классах Россия заняла второе место после Словении. Что касается четвероклассников и восьмиклассников, лучше России дела обстоят только в «азиатских тиграх» (Сингапур, Корея, Тайвань, Гонконг, Япония), да ещё в 8-х классах Россию немного обогнала Северная Ирландия по математике и Словения по естественным наукам. Причём, если посмотреть на результаты предыдущих исследований TIMSS, то можно увидеть, что Россия неуклонно улучшала свои результаты — в 2003 году страна занимала 9-17 места, в 2007 и 2011 — 5-10 места (в 4 и 8 классах, 11-е появились лишь в последнем исследовании).
• Российские школьники занимают 2 место в мире по чтению и пониманию текстов согласно данным 2011 года — впереди России только Гонконг. В 2006 г. Россия занимала первое место по этому показателю, а Гонконг был на втором. До этого, в первой половине 2000-х гг. Россия совершила огромный скачок по качеству школьного образования: если в 2001 г. страна была лишь на 16 месте в списке стран, то уже в 2006 г. вышла на первое место.

Таким образом, на протяжении 2000-х и 2010-х гг. качество российского школьного образования растёт. Разумеется, критики могут проинтерпретировать представленные данные таким образом, что это не в России улучшается школьное образование, а в других странах оно ухудшается (некоторое разумное зерно в этом есть — кризисные явления в образования действительно имеют место во множестве стран). Однако, в любом случае, данные TIMSS и PIRLS показывают, что если не абсолютное, то относительное качество российских школ растёт.

Собственно, ничего удивительного в этом нет. Всё-таки с 1990-х очень многое изменилось: зарплаты учителей и преподавателей повысились, крайне широко развилось репетиторство, мотивация учащихся несколько возросла (лёгких денег, как в 90-е, больше не заработаешь, и подростки больше не мечтают стать рэкетирами или валютными проститутками), благосостояние семей повысилось и теперь родители могут уделять больше ресурсов на образование детей.

Высшее образование

Настоящая серьёзная проблема состоит в том, что отличные результаты российских школ и школьников пока что не трансформируются в столь же впечатляющие достижения российских ВУЗов, студентов и учёных — позиции российских ВУЗов в международных рейтингах далеки от первых мест, а ситуация с количеством и качеством публикаций российских учёных крайне далека от тех позиций, которые в своё время занимала советская наука.

Возможно, дело в том, что более продвинутое поколение школьников благополучной «путинской эпохи» (начиная со второй половины 2000-х) пока ещё в большинстве своём не успело закончить школы и ВУЗы. Но более вероятно, что дело тут именно в специфических проблемах высшего образования в России (обилие «дипломостроительных» ВУЗов крайне низкого уровня, недостаток реальных рабочих мест по многим специальностям, слабый упор вузовского и школьного образования на самостоятельные проекты и работу в команде, недостаточно высокая вовлечённость в мировое научное сообщество, и так далее).

Особо стоит отметить такой важнейший фактор, как колоссальный рост числа студентов в российских ВУЗах: с 1,5 млн в 1960-е годы в РСФСР до 2,8 млн в 1990 г. и до пика в 7,5 млн в 2008/9 гг.[2] С одной стороны, это привело к тому, что высшее образование в России стало гораздо доступнее, а с другой стороны, это неизбежно и очень существенно понизило средний уровень контингента ВУЗов.

Тем не менее, по некоторым направлениям российские студенты показывают выдающиеся результаты на мировой арене (см. Международная студенческая олимпиада по программированию), а российские ВУЗы постепенно улучшают свои позиции в международных рейтингах:

• На протяжении 2010-х гг. позиции более половины российских вузов, участвующих в программе «5ТОП100», в самых престижных мировых рейтингах заметно выросли [3]).
• По итогам предметного рейтинга QS в 2017 году, увеличили своё представительство до 28 вузов, заняв в общей сложности 147 позиций в 38 предметах и отраслях. МГУ при этом добился лучших за всю историю показателей, попав в список 50 ведущих вузов мира сразу в семи предметах.[4]
• В Шанхайский предметный рейтинг университетов Global Ranking of Academic Subjects (ARWU) за 2017 год впервые вошли сразу 12 вузов из России. [5]

Разумеется, эти успехи российских ВУЗов во многом объясняются тем, что они постепенно приноравливаются к международному формату, различным критериям и особенностям рейтингов: улучшают и детализируют отчётность, увеличивают количество публикаций на иностранных языках, увеличивают площади учебных аудиторий и студенческих общежитий — то есть, достигают некоторых зачастую довольно формальных показателей, очень косвенно отражающих реальное качество образования. И всё же прогресс в этой сфере является достаточно важным и весьма заметным.

Миф: ЕГЭ разваливает российскую систему образования

Основным объектом критики противников реформ образования является Единый государственный экзамен (ЕГЭ), который начал внедряться в 2001 году и в итоге стал обязательным по всей стране с 2009 г. С точки зрения критиков, тестовая форма данного экзамена с заранее предложенными вариантами ответов отучает школьников думать и самостоятельно формулировать ответы; обучение в школе якобы превращается исключительно в «натаскивание на ЕГЭ»; тестовые задания составлены ужасно и с ошибками и не способны адекватно оценивать уровень знаний; тестовая форма непривычна и вредна для психики российских учителей и учащихся; в некоторых регионах результаты ЕГЭ массово фальсифицируют и он вовсе не помогает избежать коррупции. На протяжении многих лет ЕГЭ выставляется в российской публицистике корнем зла в проблемах образования.

Разбор критики ЕГЭ

• В ответ на претензии в духе «это натаскивание на тупую расстановку галочек в тестах» стоит предложить критикам пройти ЕГЭ самостоятельно — в интернете есть множество сайтов, на которых можно это сделать. Достаточно скоро критикам станет ясно, что не имея фундаментальных знаний успешно пройти тест практически невозможно, и нет никаких секретных методик «расстановки галочек», которые могли бы в этом помочь.
• В современных ЕГЭ присутствует блок, предполагающий развёрнутые ответы — написание сочинения или подробное изложение решения задачи.
• Действительно, полезно пройти перед ЕГЭ определённую тренировку — например, попробовать сдать предыдущие версии экзамена, порешать типовые задачи. Однако то же самое относится и к традиционным экзаменам, имевшим место до ЕГЭ — там «натаскивания» было никак не меньше.
• Действительно, в период внедрения ЕГЭ возникали определённые сложности и проблемы, а кое-где и злоупотребления, и не всегда тестовые задания были хорошо составлены. Однако в целом все эти проблемы уже позади.
• Российские школьники и учителя ничем не хуже школьников и учителей из множества других стран мира, где существуют свои аналоги ЕГЭ. В итоге за несколько лет россияне без особых проблем привыкли к этому экзамену. Что касается эффекта ЕГЭ на психику, то перенервничать и потому не сдать традиционный экзамен можно примерно с тем же успехом, что и перенервничать и не сдать ЕГЭ (при этом многим детям проще и удобнее сдавать именно в письменной и тестовой форме).
• Сфальсифицировать результаты ЕГЭ возможно, но довольно сложно. Однако очевидно, что гораздо проще сфальсифицировать результаты традиционного выпускного экзамена, контролируемого исключительно на местах и зачастую проходящего в устной форме.

Таким образом, минусы ЕГЭ являются либо крайне незначительными и эфемерными, либо носили временный характер.

Плюсы ЕГЭ

• ЕГЭ даёт государству хоть и не идеальный, но всё же действенный способ оценки знаний учащихся — причём способ единообразный, стандартизированный, сравнительно объективный и контролируемый из государственного центра. Без ЕГЭ государству приходится управлять образованием почти вслепую, полностью полагаясь на честность многочисленных учителей и экзаменаторов, которые при этом неизбежно будут ставить оценки исходя из разных критериев, делая поблажки отдельным ученикам, завышая оценки ради поддержки престижа школы и т. д.

• Введение ЕГЭ позволяет эффективно выявлять слабые школы, слабых учителей, слабые по уровню образования регионы. Естественно, очень многим такой поворот событий не понравился, однако для государства и общества важно знать правду и располагать объективной статистикой.

• ЕГЭ реально помогает избежать коррупции и блата при поступлении в вузы. Именно по этой причине на ЕГЭ обрушился такой вал критики со стороны ВУЗов: очень многим введение ЕГЭ прикрыло выгодную денежную кормушку.

• ЕГЭ резко увеличил шансы на попадание в ВУЗы для талантливых детей из провинции и небогатых семей, у которых нет возможностей нанять себе «правильного» связанного с ВУЗом репетитора, пройти введённые ВУЗом платные подготовительные курсы и иным образом получить «блат».

• ЕГЭ сильно упрощает процесс поступления в ВУЗ: во многих случаях просто достаточно отправить сведения о сдаче ЕГЭ по почте, при этом можно без проблем подавать документы сразу в несколько вузов, без необходимости сдавать в каждом из них экзамены.

• Различные версии ЕГЭ легко доступны в Интернете, учащиеся могут их в пройти в любой момент и оценить свои знания, что серьёзно упрощает и стимулирует подготовку к данному экзамену.

• 100-балльная шкала ЕГЭ лучше и точнее, чем традиционная 5-балльная шкала.

• Проверка результатов ЕГЭ частично автоматизирована, что сокращает затраты на проведение экзамена.

В общем, ЕГЭ имеет весьма значительные плюсы, которые с лихвой перевешивают все возможные минусы. При этом довольно странно слышать особо рьяную критику ЕГЭ именно от ностальгирующих по СССР граждан: казалось бы, ЕГЭ резко повышает централизацию контроля над образованием, повышает возможности планирования в этой области, снижает уровень коррупции, уравнивает шансы для детей из семей разного достатка и с разными местами проживания.

Наконец, стоит подчеркнуть, что ЕГЭ — это просто инструмент для объективного контроля за образованием, который применяется сейчас лишь по окончании школы. Он не призван заменить собою весь образовательный процесс и не может привести к деградации образования — предполагается, что до сдачи ЕГЭ на протяжении целых 11 лет детей в школе нужно обучать различным знаниям и различными способами, и именно этот процесс в итоге создаёт то или иное качество образования, а ЕГЭ всего лишь фиксирует результат.

Миф: «Нам нужно воспитать квалифицированного потребителя»

В спорах про современное российское образование очень любят приводить фейковую цитату, приписываемую Андрею Фурсенко, министру образования России в 2004—2012 гг., при котором был завершён переход на ЕГЭ и осуществлены некоторые другие преобразования. Выглядит эта «показательная цитата» обычно примерно так:

Советская система была нацелена воспитание творцов. Нам не нужны творцы — мы должны воспитывать квалифицированного потребителя.

В реальности, автор этого изречения — не Фурсенко, а коммунист Олег Смолин, ранее замеченный в цитировании фейковых опросов общественного мнения[6] (первоисточник цитаты здесь — страница была удалена).

Что же на самом деле говорил Фурсенко и в каком контексте?

Задачи высшего образования в Советском Союзе трактовались как воспитание и обучение людей, которые должны творить что-то новое. На мой взгляд, не менее важно обучать людей использовать знания, достижения, того, что получено в мире — это очень сложная задача"... Мы должны учить не только всех творцов, но мы должны учить людей, чтобы они были счастливыми, успешными, чтобы они понимали, как использовать знания в повседневной жизни. Главное что мы должны делать — учить людей учиться. (с) из интервью Первому каналу, 12/11/2006 г. [7][8]

Как видно, здесь нет никакого «квалифицированного потребителя», и сложно не согласиться мыслью о важности освоения уже созданных знаний наряду с созданием нового, а также с мыслью об обучении всех людей, а не только творцов.

Фурсенко позднее ещё раз высказывался на схожую тему (в источнике эти высказывания изложены от третьего лица):

В двухуровневой системе высшего образования бакалавриат станет первой ступенью высшего образования, после которой большинство студентов могут начинать работать в производственной сфере. Образовательная задача бакалавриата как полноценного высшего образования состоит в формировании базовых основ профессиональной культуры и основных деятельностных компетенций (коммуникативных навыков, навыков поиска и анализа информации, самообразования, коллективной работы и прочего). По убеждению министра образования и науки РФ Андрея Фурсенко, четыре года — вполне достаточный срок для подготовки специалиста, которого при нынешнем дефиците инженеров работодатели «оторвут с руками и ногами». Он подчеркивает, что пока идеология образования в большинстве своем осталась прежней, советской: вузы убеждены, что должны готовить творцов. А творцы не всегда и не везде нужны. Обучение в магистратуре будет направлено на подготовку специалистов, способных к решению наиболее сложных профессиональных задач, к организации новых областей деятельности, к проектной инженерии, к исследованиям и управлению. Материалы семинара в СПбГУ ЛЭТИ, 2008 [9]

То есть, министр разъясняет достаточно простую и очевидную мысль: на первом этапе обучения готовятся специалисты, освоившие основы конкретной профессии и общие деятельностные навыки (типа коммуникации и самообразования), а на втором этапе отбираются наиболее способные, чтобы из них подготовить тех самых творцов: организаторов новой деятельности, проектировщиков, учёных, управленцев. То есть, творцы по-прежнему нужны, а ни о каких «квалифицированных потребителях» снова ни слова.

Возможно, кому-то даже такое высказывания министра не понравится и кто-то захочет готовить творцов с самого начала. Однако, во-первых, наиболее способные к творчеству, скорее всего, с самого начала себя и проявят (и никто им это творчество не запретит), а во-вторых, не знающий основ профессии и не имеющий элементарных навыков «творец» — это обычно очень печальное зрелище, и едва ли стоит переворачивать образовательный процесс с ног на голову.

Миф: Образование в России стало менее доступным

В начале 2010-х гг. в России было больше выпускников ВУЗов, чем в любой другой стране Европы, и дело тут не только в численности населения: в 2010 году 54 % россиян в возрасте от 25 до 64 лет имели уровень образования, превышающий по крайней мере два года в ВУЗе или колледже (то есть равный или превышающий уровень т. н. associate degree в западной системе образования), тогда как в Великобритании столь же высокое образование имели лишь 31 % населения. По этому показателю Россия является мировым лидером.

Часто современное российское образование обвиняется в том, что оно становится всё менее доступным, потому что всё чаще оно становится платным. В действительности, всё ровно наоборот.

• В 1927 году в России (РСФСР) было 90 вузов, в которых училось 114,2 тыс. студентов.
• В 1940 году число вузов возросло до 481, а число студентов — до 478,1 тыс. человек, то есть за 13 лет увеличилась более чем в 4 раза.
• В 1960-е годы число студентов в РСФСР достигло 1,5 млн человек.
• В 1980-е годы число студентов превысило 3 млн.
• К 1990 году число студентов несколько сократилось до 2,8 млн студентов.
• В 2008/2009 гг. общее число студентов в России достигло исторического пика в 7,5 млн.
• К 2015 г. число студентов на бюджетных местах сократилось до 2 млн, однако общее число составило 5,2 млн.[10]

По этим цифрам однозначно видно, что высшее образование в постсоветской России стало гораздо более распространённым и доступным, чем в СССР. При этом снижение общего числа мест после 2008/2009 учебного года связано с формой демографической пирамиды России: падение рождаемости в 1990-е г. примерно в 1,5 раза привело к снижению числа студентов спустя 17-18 лет также примерно в 1,5 раза (по аналогичной причине произошло снижение числа студентов в конце 1980-х — из-за низкой рождаемости конца 1960-х, вызванной демографическим эхом войны).

Даже если брать только бюджетные места (то есть, оплачиваемые государством), то ими сейчас обеспечено более 50 % выпускников 11-х классов (с учётом того, что в конце 1990-х в России рождалось около 1,2-1,3 млн детей в год, а порядка 40 % выпускников 9-х классов продолжают обучение в системе среднего профессионального образования). В СССР обеспеченность бесплатными местами в ВУЗах никогда не достигала столь высокого показателя.

Что касается платного образования, то очевидно, что рост платных мест вовсе не снизил, а наоборот, существенно увеличил численность студентов и доступность образования в России.

Впрочем, у этого есть и свои негативные стороны. Как уже говорилось выше, резкий рост числа студентов и рост доли вовлечения молодёжи в высшее образование привели к существенному падению среднего уровня контингента ВУЗов, что является одной из причин довольно средних результатов работы системы высшего образования в России по сравнению как с СССР, так и с современными западными странами.

Естественно, сторонники критики российского образования непременно отмечают и всячески осуждают наблюдаемое снижение среднего уровня учащихся в ВУЗах, однако они объясняют это снижением качества работы школ (чего в действительности не наблюдается) и упорно игнорируют ключевую причину — двукратное (а в конце 2000-х гг. даже трёхкратное) увеличение численности учащихся по сравнению с советскими временами. По мнению критиков, всё наоборот — образование в России стало менее доступным, а власть намеренно отупляет народ и лишает его образования.

Миф: коммерциализация системы образования — это безусловное зло

С точки зрения многих сторонников советской системы образования, коммерциализация образования приводит к падению его качества и в целом к деградации общества. Настоящее образование должно быть бесплатным, как в СССР, а истинные учителя должны учить не за деньги, а за идею.

Отчасти с этими тезисами можно согласиться. Действительно, идейный компонент в образовании довольно важен: лучше иметь дело с «учителем от Бога», который любит и умеет передавать, чем с человеком, который просто бесстрастно или даже с отвращением зарабатывает на этом деньги. Однако дело тут не в наличии/отсутствии оплаты, а в наличии/отсутствии преподавательских талантов.

Также верно и то, что расширение сектора платного высшего образования в России привело к резкому росту его доступности и распространённости, однако при этом государство заведомо не в состоянии обеспечить всех выпускников ВУЗов рабочими местами по специальности (особенно с учётом того, что качество платного образования во многих случаях оказывается крайне низким — фактически речь идёт просто о покупке дипломов и профанации образования). При этом в стране ощущается острая нехватка специалистов по рабочим специальностям: из-за дефицита квалифицированных кадров зарплаты рабочих с высокими или даже средними разрядами существенно превышают тот уровень, на который могут реально расчитывать большинство людей с дипломом ВУЗов.

Однако, во-первых, образование в СССР также не всегда было бесплатным, а во-вторых, коммерциализация образования имеет и многие положительные моменты.

Платное образование при Сталине

Ностальгирующим по СССР будет полезно вспомнить про то, что в 1940—1956 гг. в СССР было введено платное образование, причём не только для студентов, но и для старшеклассников (8-10 классы). Старшеклассники платили по 150 рублей в год, а студенты — 300 рублей (а в случае Москвы, Ленинграда и столиц союзных республик — 200 и 400 рублей соответственно).[11][12] 150 рублей тогда составляли примерно половину средней месячной зарплаты, однако далеко не все хорошо зарабатывали, а семьи были в среднем гораздо более многодетными, чем сейчас, поэтому для многих это была очень значительная сумма.

Самое интересное, что введение платного образования при Сталине было нацелено на решение проблемы, весьма схожей с тем, о чём шла речь выше: нехватка рабочих. В эпоху индустриализации и подготовки к войне нужны были в первую очередь рабочие руки и люди у станка, тогда как выпускники 10-летней школы и люди с высшим образованием были нужны в существенно меньших количествах. Таким образом, введя плату за образование в старшей школе и вузах, которые ранее в 1920-х и 1930-х гг. стали крайне доступными и бесплатными, руководство страны успешно скорректировало рынок образования и труда в нужную сторону (так как обучение в профессиональных училищах осталось бесплатным, то в итоге многие пошли туда и стали рабочими).

Таким образом, советский пример показывает, во-первых, что даже при советском строе образование может быть платным, а во-вторых, что даже в условиях СССР платное образование может решать вполне достойные и важные государственные задачи.

Плюсы платного образования

Значительная часть студентов на платных местах в российских ВУЗах представлена следующими категориями:

• иностранные студенты, на которых Россия в итоге неплохо зарабатывает;
• люди, получающие второе или первое высшее образование, которым это нужно для карьеры и которые в состоянии за это заплатить (скажем, человек становится бизнесменом, и ему оказывается нужным юридическое или экономическое образование);
• люди, образование которых оплачивается частными спонсорами (например, компаниями, которым нужны новые или дополнительно подготовленные специалисты).

Разумеется, заметную часть составляют и просто люди, которые не смогли поступить на бюджетные места и воспользовались возможностью получить образование платно. Основной плюс платного образования для них в том, что в СССР такая возможность отсутствовала, и приходилось ждать год до нового шанса сдать экзамены, либо выбирать другую профессию. Часто можно услышать следующую критику данной ситуации: из подобных студентов-платников, которые не смогли показать достаточного уровня, чтобы учиться бесплатно, якобы никогда не выйдет хороших специалистов, и уж совсем плохо будет, если речь идёт о врачах и других профессиях, от которых зависит жизнь человека.

Однако, во-первых, далеко не всегда человек не может поступить на бесплатное отделения из-за отсутствия способностей — часто просто конкурс слишком велик (например, слишком много «блатных» на бесплатном отделении), или же, например, школьник сделал выбор в пользу данной специальности слишком поздно, и потому не успел достаточно подготовиться или получить хорошие баллы ЕГЭ по соответствующим предметам.

Во-вторых, далеко не все специальности столь требовательны к качеству учащихся, как врачи или лётчики. Например, многие люди хотят непременно получить художественное или актёрское образование — просто для души, чтобы писать картины для своей прихожей или играть второстепенные роли в небольших театрах. Если государство не может дать им этого бесплатно, однако они сами готовы платить за такое образование — то какой смысл ограничивать их в такой возможности? В конце концов, нужно выращивать больше людей-творцов.

Подводя итог: ключевой вопрос не в том, платное образование или бесплатное, коммерциализованное или нет. Главное — это качество образования и востребованность выбранной специальности на рынке труда.

Обучение экономической грамотности

Почему-то некоторых любителей советской системы и критиков российской возмущают такие явления, как обучение детей в школе элементам экономической грамотности — то есть тому, как в общих чертах работает финансовая и банковская система, как на практике пользоваться банковскими услугами, карточками, документами и так далее. С точки зрения критиков, подобные знания превращают детей в коммерсантов и потребителей, тогда как согласно советским традициям следует непременно воспитывать творцов и космонавтов, а также разработчиков ядерного оружия и ракетного вооружения.

Подобная демагогия звучит красиво, однако в реальности шанс стать космонавтом для жителя современной России составляет примерно один на миллион. Разумеется, космонавты, как и разработчики оружия и ракет, нужны России, однако их нужно вполне определённое и ограниченное количество, достаточное для поддержки и развития технологий.

А вот шансов оказаться в роли потребителя, клиента банка или коммерсанта у российских детей несравнимо больше. Поэтому совершенно непонятно, зачем отказывать детям в финансовой грамотности. Отсутствие подобных знаний в советской системе образования привело к тому, что в 1990-х люди несли последние деньги в финансовые пирамиды типа МММ, а в 2000-х бездумно набирали потребительские кредиты. Впрочем, с точки зрения коммунистов, надо просто ликвидировать капитализм со всеми этими явлениями (вариант ликвидировать негативные явления, а капитализм оставить, они не рассматривают). Но, так или иначе, современная Россия, как и практически всё человечество, живёт в условиях капитализма, и было бы весьма неразумно не учитывать это в системе образования, оставляя детей неподготовленными и дезориентированными в современном мире.

Миф: общество деградирует прямо на глазах, в Интернете пишут и говорят безграмотно!

Часто приходится слышать примерно следующее: посмотрите комментарии или видео в интернете — как там безграмотно пишут или говорят, какие бескультурные люди, куда катится Россия! Примерно из той же оперы рассуждения о том, что люди стали меньше читать книги, или смакования видеоопросов, в которых случайные прохожие на улицах оказываются не в состоянии ответить на элементарные вопросы школьной программы.

Подобные утверждения нередко используются в качестве «подтверждения» того, что уровень образования в обществе деградирует.

Однако все эти построения разбиваются о ряд элементарных соображений:

• По-настоящему массовый интернет отсутствовал как явление не только в СССР, но даже и в 1990-х и в начале 2000-х гг. Лишь в 2010-х гг. Интернетом было охвачено большинство населения России. Соответственно, ранее 2010-х гг. большинство людей попросту не имело возможностей в таких количествах писать и читать комментарии, и общий средний уровень стал по-настоящему виден только сейчас. Если мы чего-то раньше не видели — это не значит, что этого не было.
  • Что касается времён СССР, то нам просто не с чем сравнивать, чтобы говорить о какой-то деградации. В то время, имея дело с печатным текстом, люди как правило видели перед собой весьма приглаженный и отшлифованный текст, с которым поработал профессиональный редактор, будь то книга или газета. В том числе, тщательно редактировались и тексты в рубрике «Письма читателей». Опять же, людям просто было негде в большом количестве читать короткие неотредактированные тексты, написанные людьми с невысоким уровнем образования — разве что на заборе или в общественном туалете. Что касается писем, которые тогда писались сравнительно длинными и серьёзными, то не стоит питать иллюзии — обычные советские люди массово делали в письмах разнообразные орфографические и пунктуационные ошибки, количество которых зависело от уровня образования, тщательности и языкового опыта человека.
  • Значительное число людей, пишущих сегодня в Интернете, — это школьники, зачастую весьма юного возраста. Странно ожидать от них идеального русского языка, когда они даже ешё не закончили школьную программу по этому предмету.
  • Также нужно учитывать, что в русскоязычном сегменте Интернета множество пользователей — это иностранцы, не слишком хорошо знающие русский язык. В том числе, это многие миллионы жителей сопредельных государств, где качество владения русским языком заметно снизилось после отрыва от России.
  • Наконец, следует учитывать, что современный ритм жизни и особенности общения в интернете диктуют свои правила — общение происходит очень быстро, приходится наскоро писать короткие тексты, в которых главное не оформление или отсутствие ошибок, а краткость, понятность и выразительность мысли. При этом описанное выше сетевое окружение — безграмотные школьники, плохо знающие язык иностранцы — довольно негативно влияет даже на более опытных и образованных носителей языка, стимулируя их писать проще, не обращать внимания на ошибки, чаще употреблять сленг и различные вульгаризмы. Однако совершенно очевидно, что дело тут не в ухудшении системы образования, а в развитии коммуникационных технологий.

• Практически все те же соображения касаются и видео, и возможно даже в большей степени. Не стоит поражаться очевидному факту, что говорить на видео чисто и красиво, озвучивая при этом достаточно сложные и серьёзные тексты, умеет лишь сравнительно небольшое число людей, и то только после определённой практики и тренировки. Не только лишь все могут говорить по высоким стандартам дикторов с советского или даже постсоветского ТВ, мало кто может это делать. Тем более, что в советской школе не преподавали риторику, да и в целом с обучением коммуникативным навыкам в советской и постсоветской школе дела обстояли неважно.
  • Что касается содержания многих современных популярных видео на YouTube, то опять же совершенно не обязательно видеть в них признаки деградации общества или, тем более системы образования, по сравнению со временами СССР. Да многие, блогеры ориентирующиеся на подростковую аудиторию демонстрируют видео, не блещущие ни культурой, ни уровнем интеллекта. Однако если сравнить это с культурным уровнем советской дворовой шпаны, то ещё не известно, в чью пользу будет это сравнение. И ключевое отличие тут в том, что благодаря современным технологиям современные подростки могут собрать себе гораздо большую аудиторию. Точно так же многие политические видеоблогеры демонстрируют в своих видео уровень полёта мысли, не слишком отличающийся от разговоров на советских кухнях — опять же, ключевое отличие в размере аудитории.
  • Что касается видеоопросов и прочих видео, на которых молодые люди демонстрируют незнание школьной программы, то если даже принимать такие опросы на веру и не считать их срежиссированными и отредактированными, то очевидный факт состоит в том, что большинство людей твёрдо знают и помнят только те вещи, которые им реально необходимы в жизни, в быту и на работе, в связи с их увлечениями. Большинство прочих знаний со временем забываются, и зачастую это происходит невероятно быстро. К сожалению, именно такова судьба большинства знаний, вкладываемых в головы детей в рамках школьной программы. Из невостребованных на практике знаний в головах у людей остаются лишь немногие особенно яркие, и в итоге часто приобретающие статус культурных мемов. Однако в условиях современного крайне насыщенного информацией общества мемы жёстко конкурируют друг с другом, и одни мемы могут легко вытеснять другие.

Таким образом, дело не в деградации общества или образовательной системы, а в том, что благодаря Интернету ранее скрытые явления — реальный уровень образования и культуры людей, их реальные интересы и реальные предпочтения — стали явными (во всяком случае более явными, чем раньше). При этом разумеется, Интернет весьма серьёзно способствует распространению различных негативных вещей, однако он точно так же способствует и распространению многих положительных вещей.

Гораздо более обоснована критика российской системы образования в том плане, что она недостаточно учитывает новую технологическую и информационную реальность. Однако критика подобного рода противоречит ретроградскому просоветскому дискурсу, и поэтому гораздо менее популярна.

Подмиф: россияне прекратили читать книги

В действительности, Россия по-прежнему остаётся одной из самых «книжных» и самых читающих стран мира:

• Россия занимает четвёртое место в мире по числу выпускаемых за год наименований книг (120 512 наименований, 2013 год). [13]
• По данным опроса исследовательской компании GfK, в 2017 году Россия заняла второе место в перечне самых читающих стран (исследовались 17 крупных стран). 59 % россиян заявили, что читают ежедневно или хотя бы раз в неделю, Россию обошёл лишь Китай с показателем 70 % (при этом доля читающих людей а России растёт — в 2010 году таковых было 47,3 %).[14]

Современные средства коммуникации оказали на чтение книг двоякое влияние: с одной стороны, появилось множество новых форматов времяпровождения и получения информации — видео, компьютерные игры, короткие новостные статьи, посты в блогах — всё это в определённой мере отобрало аудиторию у книг.

С другой стороны, благодаря тем же самым средствам коммуникации стало исключительно просто искать нужные книги, обмениваться ими, скачивать их или читать онлайн. Поэтому наблюдаемый упадок бумажного книгопечатания отнюдь не означает, что люди стали меньше читать.