Мифы о русско-японской войне

Материал из Русского эксперта
Перейти к навигации Перейти к поиску

В этой статье перечислены и разобраны мифы о Русско-японской войне 1904—1905 годов. Во время этой неудачной для России войны было допущено много ошибок, и по её итогам вскрылось немало недостатков во флоте и вооружённых силах страны. Существует обширный корпус критики действий России в этой войне. Однако в советский период — видимо, чтобы как-то оправдать антигосударственные действия революционеров в 1905 году — помимо объективной критики было заботливо взращено множество мифов, имеющих хождение до сих пор.

Разбор основных мифов

Миф: «Шайка Безобразова»

Алексей Михайлович Безобразов

Суть мифа: война была спровоцирована тем, что так называемая «шайка Безобразова» приобрела концессии по реке Ялу (граница между Китаем и Кореей). Якобы если бы этого не было сделано, войны бы не случилось.

Этот миф имеет две стороны.

Во-первых, — экономическую. В современных условиях достаточно спросить, отказалась ли бы какая-то серьёзная держава получить, например, права на разработку нефтеносного региона в какой-нибудь банановой республике ради удовлетворения чьих-либо ещё пожеланий? В те времена Корея как раз и была такой банановой республикой, а «лесные концессии» означали права на рубку леса в соответствующем регионе.

Во-вторых — фактическую. Начало подготовки Японией к войне выразилось в принятии программы строительства непосильного для этой страны в мирное время флота. Начало этой программы относится к 1895—1896 гг.[9], тогда как концессия на Ялу была получена лишь в конце 1896 г. и перекуплена в 1901 г. «Русским лесопромышленным товариществом», с которым был связан статс-секретарь Александр Безобразов.

На самом деле, причины войны были иными. Более того, неизбежность войны тот же Безобразов справедливо предрекал ещё в 1896 г. После оглушительной победы Японии над Китаем в войне 1894—1895 давление сразу нескольких великих держав во главе с Россией заставило Японию отказаться от завоеваний на континенте. Крайне удачные действия российских дипломатов позволили России получить эксклюзивный доступ на рынки и месторождения огромной территории северо-восточной китайской провинции Маньчжурия.

При этом надо понимать, что если бы Маньчжурия не оказалась под контролем российской армии, то с учётом состояния, в котором находился тогдашний Китай, там очень быстро оказалась бы армия какой-нибудь третьей державы (и это произошло бы на самой уязвимой в то время части российской границы). А в опьянённой победой и получившей огромную контрибуцию Японии в то время царили настроения, предусматривающие объединение чуть ли не всей Азии в составе Японской империи. Первым делом японцы собирались аннексировать Корею и Южную Манчжурию, и основным сдерживающим фактором против этого выступала Россия.

Для России, само собой, появление мощной агрессивной армии на границах малозаселённых дальневосточных земель было угрозой. Россия столкнулась с необходимостью держать на Дальнем Востоке значительные военные силы. Да и терять огромный маньчжурский рынок было крайне невыгодно. Это и послужило основной причиной войны, начало которой можно было бы оттянуть, но, учитывая воинственные настроения японцев, невозможно было предотвратить. Выбор был простой: либо дать отпор японцам в Порт-Артуре, либо встречать их во Владивостоке и Иркутске. Царское правительство, естественно, выбрало первый вариант.

Миф: «Маленькая победоносная война»

Политическое положение на Дальнем востоке 1904 (Британия и США натравливают Японию на Россию). Русская листовка, 1904

Суть мифа: правительство России всячески провоцировало Японию, потому что ему нужна была «маленькая победоносная война».

Миф основан на словах, сказанных в январе 1904 года министром внутренних дел и шефом жандармов Вячеславом Плеве: «Чтобы удержать революцию, нам нужна маленькая победоносная война». Плеве, кстати, вероятно, позаимствовал эту фразу у государственного секретаря США Джона Хея, о чем сторонники данного мифа предпочитают не вспоминать. Эти слова относились к надвигавшейся Русско-японской войне.

Миф очень живуч, хотя не выдерживает никакой критики. Мало того, что российское правительство до последнего старалось замять разногласия путём переговоров, даже пойдя на уступки в Корее, так ещё и армия и флот оказались не готовы к началу боевых действий. Картина в целом напоминает 1941 год, который, видимо, стал возможным как раз из-за того, что уроки Русско-японской успели подзабыть. Японцы напали ночью, до объявления войны, что было по тем временам неожиданно: в Санкт-Петербурге многие не сразу поверили новостям. Ситуация осложнялась тем, что количество войск в Маньчжурии незадолго до этого было сокращено, с целью «не спровоцировать войну».

Абсолютно очевидно, что до достройки Транссиба и до ввода в строй броненосцев типа «Бородино» Россия не была готова к войне и, следовательно, никакого смысла в провоцировании войны для России не было.

В словах же министра Плеве был заложен совсем иной смысл — большую и непобедоносную войну Россия просто-напросто могла не выдержать из-за революционной опасности. Именно так в результате и произошло — начавшаяся революция привела к необходимости быстро заключить мир на весьма невыгодных условиях.

Правительство Великобритании и САСШ всячески провоцировали Японию на развязывание войны: выдавались кредиты, поставлялись военные припасы (в том числе для производства шимозы — первого мощного бризантного взрывчатого вещества, нашедшего применение в артиллерии) и даже корабли, практически это была очередная война атлантистов против Российской Империи силами высокомотивированного туземного «пушечного мяса». Следует отметить, что дело дошло до небывалого — в то время считалось, что построенный англичанами для Японии броненосец Микаса превосходит по техническому уровню любой из собственно английских кораблей, чего обычно старались избегать.

К тому же сам Николай II был против этой войны. 26 марта 1903 года происходило совещание у Императора, на котором присутствовали великий князь Алексей Александрович, Витте, Плеве, Ламсдорф и генерал Алексей Куропаткин. Куропаткин пишет, что Николай II согласился с тем, «что надо избегать по­вода к ссоре с Японией, что война с нею совершенно нежела­тельна».[1]

Также некоторые его ненавистники часто заявляют, что вина за поражение в войне лежит лично на Николае II. Однако следует отметить, что Император в это время не был Верховным Главнокомандующим и не находился в районе театра боевых действий. Таким образом, многие ошибки и неудачи во время войны произошли исключительно по глупости или неопытности командующих на местах. Кроме того, в январе 1905 года, в самый разгар войны, началась революция 1905—1907 годов, которая остановила военные заводы по всей стране, нарушив поставку вооружений, и серьёзно отвлекла власти от ведения боевых действий с Японией, а главным фактором, заставившим Россию искать мира в не самый удачный момент, стали забастовки железнодорожников[2], сделавшие продолжение боевых действий армии, полностью зависевшей от поставок по Транссибирской магистрали, практически невозможным.

Карта Китайско-Восточной железной дороги

Миф: ненужность Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД)

Суть мифа: строительство Китайско-Восточной железной дороги — выброс денег на ветер.

Полученные в 1895 году эксклюзивные права доступа отечественных товаров на рынки и месторождения Маньчжурии не могли бы быть реализованы без строительства Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Кроме того, прямая дорога через Манчжурию позволила завершить восточную часть Транссиба раньше начала Русско-японской войны. В противном случае России, по-видимому, грозила потеря Приморья.

Свою экономическую роль КВЖД в полной мере сыграть не удалось. Южная ветка дороги (Харбин — Порт-Артур) к началу войны была только-только введена в строй и продолжала достраиваться, будучи, однако, полностью загружена коммерческими заказами. Но во время войны она была полностью занята военными перевозками, а затем досталась японцам. Северная же часть дороги вполне себя окупала до тех пор, пока под влиянием послереволюционной разрухи не была захвачена китайцами в 1920 г. Впоследствии, в 1924 г., между СССР и Китаем было заключено соглашение, согласно которому СССР отказался от «специальных прав и привилегий». При этом все российские концессии вдоль дороги были ликвидированы.

Тем не менее на момент строительства общее направление действий российских властей следует признать правильным. Недостаток скорее состоял в том, что КВЖД и Транссиб необходимо было строить быстрее, что позволило бы перебросить войска на фронт вовремя и добиться победы в войне. Но здесь следует отметить, что после начала войны железная дорога достраивалась и модернизировалась с такой скоростью, что это считалось почти чудом, ведь за время боевых действий её пропускная способность повысилась с 3 пар поездов в сутки до практически предельных для однопутной дороги 20 пар. Если вспомнить ещё и действия железнодорожников по переправе вагонов и паровозов по льду Байкала, их работу и вовсе можно без преувеличения назвать трудовым подвигом.

Эсминцы «Доброволец», «Москвитянин», «Эмир Бухарский» и выглядывающий краешком, видимо, «Финн»

Миф: минный крейсер «Эмир Бухарский»

Суть мифа: только полные идиоты могут назвать боевой корабль именем «туземного царька», как это было с наименованием минного крейсера (эскадренного миноносца) «Эмир Бухарский», вступившего в строй в 1905 г.

Разумеется, Николай II не был идиотом. Несколько серий эсминцев — «добровольцев» (по имени первого из них), к которым относился «Эмир Бухарский», строились на добровольные пожертвования граждан в специальный фонд, учреждённый с началом войны для срочного усиления отечественного флота. Предполагалось, что первые эсминцы будут готовы менее чем за год и успеют принять участие в боевых действиях. Названия же многим из этих кораблей присваивались в честь тех, кто внёс наибольшие суммы пожертвований — это могли быть общества людей или отдельные личности.

По этим названиям можно убедиться, насколько были распространены в стране патриотические настроения. Названия были такие: «Украйна», «Финн», «Трухменец» (в честь кочевых туркмен Ставропольской губернии), «Москвитянин», «Войсковой», «Забайкалец», «Уссуриец», «Амурец», «Донской казак», «Сибирский Стрелок», «Пограничник», «Охотник», «Казанец» и т. д. Сюда же относится и «Эмир Бухарский», поскольку находившийся в вассальных отношениях с Империей правитель Бухары лично пожертвовал 1 миллион рублей, что соответствовало стоимости изготовления полутора эсминцев. В других флотах тоже практиковалась подобная практика. В частности, английский линкор «Малайя» был построен на деньги соответствующей колонии в виде подарка родному государству.

Англоязычная открытка того времени — если верить надписи на ней, японцы в Чемульпо победили целых два крейсера

Миф: подвига «Варяга» и «Корейца» не было

Суть мифа: подвиг «Варяга» — это ни разу не подвиг, так как за весь бой ни разу не попали в противника.

Получивший известность во всём мире и ставший одним из российских национальных символов подвиг «Варяга» и «Корейца» подвергается нападкам ещё со времён революционеров 1905 года и вражеской пропаганды тех же времён, но в последнее время получил новое дыхание. Миф основывается на официальных японских сообщениях о бое. Здесь есть два аспекта — технический и моральный.

Что касается технической части, то общеизвестно, что в ходе войны японцы широчайшим образом использовали дезинформацию и эти сведения противоречат русским данным, полученным от командиров крейсеров нейтральных стран. Данные же нейтральных сторон до сих пор не опубликованы. Особое подозрение вызывает то, что количество снарядов, выпущенных японцами, согласно их данным, даже меньше, чем у «Варяга», несмотря на то, что у японцев было намного больше и кораблей, и орудий. Это указывает на явную попытку подтасовки данных с целью завышения процента попаданий, так как корабли того времени, имея примитивные дальномеры, вынуждены были определять расстояние до противника в бою методом постоянной пристрелки, поэтому орудия каждого из участвовавших в бою крейсеров не могли делать существенных перерывов в стрельбе.

В моральном же плане именно подвигом действия «Варяга» сочли даже сами японцы, наградившие его капитана Всеволода Руднева орденом Восходящего солнца[3]. И не только они — известная песня «Варяг», как известно, поётся на стихи австрийского писателя и поэта Рудольфа Грейнца. С этой точки зрения даже если случилось чудо, и ни один из сотен выпущенных крейсером «Варяг» и канонерской лодкой «Кореец» снарядов не попал по противнику, то отказ спустить флаг перед многократно превосходящим по силе противником служит доказательством высокого морального духа русских моряков.

В заключение следует добавить, что само нападение японцев на русские корабли в нейтральном порту, как и высадка там десанта до объявления войны, являлись нарушением международного права, однако под влиянием Британской империи и США, стоявших за спиной «маленькой, но гордой» Японии, это нарушение, как и многие другие, сошло им с рук.

Процесс замены ствола орудия главного калибра броненосца «Цесаревич»[4]

Миф: неудачные учения на Мадагаскаре

Суть мифа: 2-я тихоокеанская эскадра за весь поход только один раз проводила учебную стрельбу на Мадагаскаре, и при этом ни разу не смогли попасть в неподвижные щиты.

Миф взят из романа Новикова-Прибоя «Цусима», наполненного такого рода «гиперболами». Легко опровергается любыми авторитетными источниками, например следующими книгами:

В реальности выходы на стрельбы на Мадагаскаре имели место пять раз, но не полным составом эскадры. Полученные результаты стрельб хоть и нельзя назвать блестящими, но на отдельных кораблях с самого начала всё было хорошо, а к концу учений и на других стало получше. Дальнейшие стрельбы не проводились из-за накладки с подвозом дополнительных снарядов для обучения. Кроме того, отдельно упражнялись в стрельбе во время похода корабли Третьей тихоокеанской эскадры. После выверки дальномеров полученный процент попаданий по воспоминаниям очевидцев был вполне приличным.

Также следует иметь в виду, что возможности учебных стрельб были в принципе сильно ограничены из-за технических особенностей артиллерии. Стволы морских орудий главного калибра броненосцев того времени обладали очень небольшим ресурсом — например, по техническому заданию 1891 года — не менее 150 выстрелов до замены ствола, а на старых броненосцах этот ресурс был ещё ниже. Из всех возможных выстрелов треть предполагалось потратить и тратилось на учения ещё в мирное время, а остальные две трети — на пару сражений по числу снарядов в погребах корабля. В случае новых отечественных броненосцев возимый боекомплект составлял 60 снарядов на ствол, которых хватало всего на пару часов непрерывной стрельбы. При этом сами стволы основных для эскадры 12-дюймовых орудий массой 45 тонн или 57 тонн каждый для новых и старых броненосцев соответственно можно было заменить только в условиях оснащённого мощным плавучим краном порта, в который Вторая тихоокеанская эскадра, как известно, зайти после Марокко не могла из-за дипломатического давления Великобритании на нейтральные страны. Также из-за длительного цикла производства[5] и расходования их Первой тихоокеанской эскадрой во время войны запасные стволы крупных калибров были в дефиците.

Эсминец «Бравый», дошедший во Владивосток после Цусимы. Для этого ему пришлось снизить ход до 5 узлов, сжечь всё деревянное на борту и вызвать из Владивостока встречающих

Миф: ошибочность решения вести флот через Цусимский пролив

Суть мифа: только полный идиот-адмирал мог повести Вторую тихоокеанскую эскадру Цусимским проливом, а не вокруг Японии.

Ещё один миф из романа Новикова-Прибоя «Цусима». Достаточно соотнести максимальную дальность хода миноносцев (1200 миль) с расстоянием вокруг Японии (свыше 2000 миль), чтобы понять, что идти вокруг было бы безрассудной авантюрой. Затянувшееся волнение, бывшее обычным делом в океане на этих широтах, могло запросто привести к гибели всех кораблей, не обладавших достаточным запасом угля, из-за невозможности его погрузки и невозможности буксировки. Неудивительно, что офицеры — участники боя в своих последующих показаниях, собранных следственной комиссией после сражения, поголовно поддерживали маршрут через Цусиму.

Идею похода вокруг Японии косвенно опровергает и сам Новиков-Прибой, описывая злоключения миноносцев, оставшихся без угля, хотя, по его же словам, они были перегружены углём перед боем. И это в условиях, когда эскадра шла во Владивосток кратчайшим путём, а не вокруг Японии.

Иногда встречается утверждение, что для снабжение углём при переходе вокруг Японии могло бы осуществляться с сопровождавших эскадру угольщиков, как в Индийском океане. Там перегрузка угля с угольщиков на миноносцы и другие корабли проводилась прямо в открытом море с помощью баркасов и была неплохо отработана. Однако следует понимать, что «ревущие 40-е» широты, где предстояло обходить Японию, это совсем не то же самое, что приэкваториальные районы Индийского океана, да и сама процедура погрузки требовала полной остановки эскадры и авральных работ всей команды грузящихся судов, что едва ли можно считать безопасным вблизи японских берегов. В заключение можно отметить, что эскадра, по-видимому, неминуемо была бы обнаружена при проходе проливов Курильских островов, где в то время находились японские наблюдательные станции. Расстояние от этого места до Владивостока в полтора раза больше, чем от Цусимского пролива, причём районы Курильских проливов и пролива Лаперуза в то время славились очень высокой навигационной опасностью, так как туманы там — обычное дело, а радаров тогда ещё не изобрели.

Миф: техническая отсталость как причина поражения России

Суть мифа: Война была проиграна из-за технологической отсталости России, а вот Япония сумела успешно модернизировать экономику.

Миф всплывает иногда даже в трудах относительно серьёзных исследователей, не имеющих технического образования, и основан исключительно на более поздней японской пропаганде.

В действительности основная часть японского флота и значительное количество сухопутных вооружений было импортным. Достаточно сказать, что ни одного броненосца или броненосного крейсера своего производства Япония не имела. [10][11]

У России же, напротив, подавляющая часть вооружения была отечественной. Среди русских броненосцев импортных было только два — «Ретвизан» и «Цесаревич», всего же их в русском флоте (включая устаревшие) на тот момент было 25. Импортным был один русский броненосный крейсер «Баян» из имевшихся 11. В обоих случаях эти корабли не являлись самыми мощными на российском флоте. [12]

Нельзя сказать, что отечественная военно-морская техника была самой-самой лучшей в мире, однако в целом она находилась вполне на мировом уровне, причём отдельные образцы, например, крейсера-разведчики типа «Жемчуг», являлись лучшими в мире в своём классе. Стоит также сказать, что Россия занимала по величине флота третье место в мире. [13]

Другое дело, что в морских сражениях японцы практически всегда имели подавляющее численное преимущество, которое и обусловило их результаты. Кроме того, важное место занимает дальность коммуникаций — сражаться и координировать усилия у своих берегов/границ всегда легче и дешевле. Во многом по той же причине экспедиционные корпуса США в Афганистане и Ираке, в отличие от Югославии, не добились явного успеха, при непропорциональных финансовых затратах на эти операции.

Миф: японские военачальники, в отличие от русских, воевали с умом

Миф, постоянно всплывающий из-за незнания подробностей войны. На самом деле японцы умудрились понести более высокие потери, чем русские, во всех крупных сражениях этой войны, включая самое удачное для них Мукденское сражение, при том, что они в большинстве случаев обладали серьезным численным преимуществом. А под Порт-Артуром японская армия полгода штурмовала самую укреплённую северную часть крепостной ограды, несмотря на то, что с юго-запада укрепления были куда менее достроенными, что говорит о весьма низкой квалификации многочисленной японской агентуры. Позднее японский генерал Марэсукэ Ноги, командовавший осадой Порт-Артура и положивший на его укреплениях 110 тыс. человек (русских, для сравнения, погибло 15 тысяч человек, а всего обороняло крепость 38 тысяч человек), не вынеся позора, покончил жизнь самоубийством[6].

Миф: Россия безоговорочно капитулировала

Распространено мнение, что, Россия, подписав мир в Портсмуте, уступила Японии всё, что та требовала, и в итоге Япония вышла абсолютным победителем. Однако, при более детальном разборе получается иной вывод. 24 мая 1905 года в Царском Селе было проведено совещание по поводу военного положения России и Японии.[7] Общее мнение военных и высокопоставленных лиц заключалось в следующем: Россия готова вести оборонительную войну против Японии. Япония же напрягает последние усилия. Но продолжать войну Россия не может из-за начавшейся внутренней смуты. Было решено предложить мир Японии. Если та выдвинет недостойные для России условия, то Россия будет продолжать войну до победы. 29 июня Николай II назначил Сергея Витте главным уполномоченным по ведению переговоров с Японией. При этом Николай II сказал, что

он желает искренно, чтобы переговоры пришли к мирному решению, но только он не может допустить ни хотя бы одной копейки контрибуции, ни уступки одной пяди земли. [14]

На переговорах Япония выдвинула свои условия по заключению мира. Давайте посмотрим, какие условия предложила Япония и что на это ответила Россия:

На переговорах Россия дала своё согласие на прекращение влияния на Корею и Маньчжурию. Из Маньчжурии Россия должна была вывести войска, однако, по требованию России, Япония также, должна была это сделать. Россия наотрез отказалась полностью отдавать остров Сахалин и прилегающие рядом с ним острова, возмещать военные расходы, передавать оставшийся флот Японии, а также ограничивать свой флот в морях Дальнего Востока. Россия согласилась оплатить расходы на содержание русских пленных, предоставить права гражданам Японии на неограниченную рыбную ловлю вдоль берегов Японского, Охотского и Берингова морей, кроме бухт рек. Россия согласилась передать ж/д между Харбином и Порт-Артуром Японии, а также права на аренду Порт-Артура, Талиена и близлежащих территорий. Также Россия согласилась на ограничения в использовании Трансманьчжурской железной дороги.

В итоге, после длительных и тяжелых переговоров, Япония всё-таки согласилась на многие требования России. В итоге получилось следующее:

То, что ранее было предложено Японией и в итоге полностью вошло в мирный договор:
1. Россия прекращает влияние на Корею;
2. Россия уходит из Маньчжурии, прекращение влияния в этом регионе, но, по требованию России, Япония также обязывается вывести свои войска из этого региона;
3. Аренда Порт-Артура, Талиена и прилежащих территорий Китая передаются Японии;
4. Россия передает ж/д между Харбином и Порт-Артуром;
5. Только южная часть Сахалина и прилежащие острова передаются Японии;
6. Транс-Маньчжурская ж/д Россией используется только в торговых и промышленных целях;
7. Предоставление прав гражданам Японии прав на рыбную ловлю вдоль берегов русских владений в морях Японском, Охотском и Беринговом;
8. Возмещение затрат на уход за русскими пленными;
Что не вошло в договор:
1. Возмещение Россией военных затрат Японии;
2. Передача оставшегося флота Японии;
3. Ограничение русского флота в морях Дальнего Востока.[15]

Как мы видим, окончательный договор существенно отличается от первоначальных требований Японии. Россия потеряла лишь территориальные приобретения, но не возместила военные затраты Японии, в чём та сильно нуждалась, зависимая от заграничных займов. Япония же потратила на войну почти 2 млрд рублей[8], когда как Россия 2,3 млрд, а также 0,5 млрд рублей, которыми исчисляется стоимость отошедших к Японии железных дорог, портов и затопленного флота как военного, так и торгового, то есть в итоге 2,8 млрд.[16] Но бремя этих расходов в этих двух разных странах было различным. Если для Японии, ВВП которой составлял тогда треть ВВП от России, [17] эти расходы были чрезмерно высоки, о чём говорит четырёхкратный рост их государственного долга, с 600 млн йен до 2400 млн, [18][9] то для России это не было столь огромной потерей. Количество жертв было приблизительно одинаковым. Россия потеряла 400 тысяч человек, из них 50 тысяч убитыми.[19] Тогда как японские потери составили 689 тысяч человек, из которых 86 тысяч убитыми. Но в плане населения, в процентном соотношении цифры резко отличаются не в пользу Японии. На 1913 год население Японии составляло 55 млн человек,[10]тогда как у России в 1905 году население составляло 144 млн человек (без Финляндии).[11] Россия спокойно могла бы продолжать войну, если бы не вспыхнувшая революция и, главное, — забастовки железнодорожников.

Что касается уступки южной части Сахалина, то здесь следует иметь в виду, что до Русско-японской войны Япония уже имела особые права экономической деятельности на Сахалине, похожие на нынешние права России на Шпицбергене. В этом плане фактически имел обмен: южный Сахалин был передан Японии, но при этом Россия установила полный суверенитет над северной частью острова. Размен был, конечно, в пользу Японии, но прямой уступкой территории, это, таким образом, не являлось.

После довольно невыгодного для Японии мира в её городах начались волнения. С. Ольденбург пишет:

Не такого мира ожидали упоенные вестями о победах японские народные массы. Когда условия договора были опубликованы, в Японии разразились сильнейшие волнения; города покрылись траурными флагами; на улицах воздвигались баррикады, жгли здание официальной газеты «Кокумин»; но когда дело дошло до ратификации в парламенте, — протесты смолкли: «Характерен же, в самом деле, факт, — заявил, защищая договор, японский главнокомандующий Ояма, — что после целого года, победоносно завершившегося для нас „Мукденом“, японская армия в течение пяти с половиной месяцев не решилась перейти в наступление!»[20]

Вывод один: Россия проиграла войну «по очкам», заключив мир на достаточно почётных условиях. При этом Япония, хоть и приобрела права аренды Ляодунского полуострова, Южный Сахалин и Южную ветвь КВЖД, но многие её главные цели в войне так и не были достигнуты. Среди них можно отметить возмещение военных затрат, ограничение русского флота на Дальнем Востоке и другие. Тем не менее хотя для России проигрыш был не слишком тяжёлым, Восточная программа была свернута на долгие годы, флот фактически требовал возрождения заново, а выявленные проблемы в армии вылились в военные реформы 1905—1912 годов.

См. также

Ссылки

Примечания

  1. А. Куропаткин, дневник, стр 46—47.[2]
  2. Типичный пример — двухнедельная забастовка рабочих мастерских и паровозного депо в Чите [3], завершившаяся с началом переговоров в Портсмуте.
  3. Руднев принял орден, но никогда его не носил.
  4. Данная фотография сделана уже после окончания русско-японской войны, но техническая часть артиллерии главного калибра бывшего броненосца Первой тихоокеанской эскадры к этому моменту существенных изменений не претерпела.
  5. Стволы крупнокалиберной морской артиллерии того времени состояли из нескольких слоев стальных цилиндров и колец, собираемых с натягом и требовали на многих этапах производства очень долгой механической обработки на специальных крупногабаритных станках.
  6. Это произошло уже в 1912 году, после ухода из жизни японского императора, запретившего Ноги накладывать на себя руки, по крайней мере, до его, императора, смерти.
  7. «Красный архив», 1928, том 3, стр. 182. [4]
  8. В национальной валюте Япония потратила 2 млрд йен, [5] но курс рубля к йене оценивается как 1:1,03 на 1913 год.[6]
  9. И. Ростунов, «История русско-японской войны 1904—1905», стр. 367.
  10. «Statistical Yearbook of the League of Nations 1926», page 13.[7]
  11. «Статистический ежегодник России 1916 г. (Год тринадцатый)» Выпуск I, стр. 85.[8]